Не судите строго уважаемых участников форума. Честное слово, они бывают красивыми: в нарядных костюмах, напомаженные и надушенные, мило улыбающиеся и говорящие друг другу одни приятности, вежливо поддерживая собеседника под локоток.
Но здесь, в форуме, мы порой без ширм и социальных упаковок. В нестиранных халатах, с нечищеными зубами, небритыми физиономиями и всклокоченными волосами. Мы говорим, что думаем и так, как чувствуем, мало заботясь о форме выражений. Вернее, заботясь о том, чтобы покрепче лягнуть, ущипнуть, куснуть, поскорее вывести на
"чистую воду" и научить "правильно" жить собеседника. Всё это, безусловно, комедия. Комедианты
иногда бывают так увлечены своей игрой, что напрочь забывают о том, что смешны и нелепы. Наскакивают друг на друга, точно сердитые и серьезные петухи - перья в разные стороны! Жизнь не в форуме бывает такой же. Разумеется не всегда. И на другой площадке.
Человек на сессии у психолога именно такой и есть. Без маски. В маске его душа недоступна для позитивных изменений! Мне как профессионалу это хорошо знакомо.
Если вас не пугает этот комментарий, можно приступать к чтению форума и даже участию в нем!
Я предлагаю уважаемым участникам форума фрагменты своего незаконченного романа "Забытые книги" с надеждой, что это поможет ему стать законченным. Приветствуется любая критика, в том числе и жесткая.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 21.06.05 08:54. Заголовок: Re:
Я просто пошутил. Чтобы улыбнуться самому и - если получится - развеселить остальных. О чем шла речь я не понял. И не старался понять. Всего на свете не поймешь, да это и не нужно. С уважением Тихон.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 21.06.05 10:08. Заголовок: Re:
Tikhon пишет:
цитатаНикита, да это же шутка! Неужели было непонятно?
То, что шутка, понятно. Сомнений нет.
Со стороны ужасно смешным может показаться то, что говорит и делает человек во время процессинга. Но тогда он совершенно не способен воспринимать комизм ситуации. И если над ним начать смеяться, то с человеком может случиться то же самое, что с пассажирами легковой машины, мчащийся со скоростью 150 км в час, если им кинуть, в открытое окно большой спелый арбуз, пусть из самых добрых намерений. РедРет описал свой процессинг. Или был в нём, когда писал.
Много раз во время сессий мне приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы не заржать во всё горло, когда люди серьезно описывали совершенно анекдотические случаи. Вспоминается такой эпизод. Один клиент рассказывал, как он занимался сексом с дамой на старом рассохшемся топчане. Во время сессии он сидел с закрытыми глазами. Рассказ сопровождался тяжёлыми психосоматические проявлениями – его вовсю, как теперь выражаются, плющило и колбасило, но он продолжал страдать и методично живописать свое сексуальное приключение. Ему было явно не до смеха. Дама стояла на коленках, выгнув спину и высоко задрав задницу, а он яростно трудился над ней точно копровая баба, забывающая в землю огромную сваю. Топчан с дамой стонали и скрипели под мощными толчками его могучего тела. Топчан не выдержал первый. Доски поверхности его ложа разъехались, и верхняя часть дамы, которой она упиралась в топчан, с треском провалилась вниз. Дама громко взвыла. Её голова оказалась на пыльном полу, а задняя часть, как и прежде, возвышалась над топчаном. Клиент уже почти умирал от усталости, но, намертво вцепившись руками в мягкую задницу дамы, не отпускал её, и продолжал бешено вкалывать под аккомпанемент глухих из-под топчана воплей партнерши. Если бы эту историю рассказывал какой-нибудь юморист со сцены, публика бы катался по залу от смеха. Мне же смеяться было нельзя, чтобы не нарушить таинство процессинга. Но всё же подлый смех уже клокотал у меня в животе, я сдерживался, что было сил. Наконец давление смеха оказалось сильнее моих физических возможностей, он рванулся к горлу, и я громко фыркнул. Скрюченный и страдающий клиент мгновенно замолк, медленно приоткрыл один глаз и подозрительно уставился им в моё покрасневшее от натуги лицо. Всё же каким-то немыслимым усилием мне удалось сделать серьёзную физиономию, я выхватил платок из кармана и сделал вид, что только что чихнул и теперь вытираю нос. Клиент кажется, мне поверил, умиротворённо прикрыл глаз и продолжил своё печальное и мучительное повествование. До смеха ему было ещё очень далеко. В конце концов, ему полегчало - психосоматики отпустили его.
Конечно, этот форум не сессия. И потому мы шутим, кидаем спелые арбузы в несущиеся мимо машины. А потом смотрим, что происходит! И веселимся.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 21.06.05 13:55. Заголовок: Re:
Потрясающая история! Класс!
О, Никита! Я тебя понимаю... Как тяжело иногда бывает не смеяться...
У меня был похожий случай: однажды я одитировал одного человека.
Пренатальный случай. Где-то шестая неделя. Преклир - грузный дядька с большим животом, как бы беременный (для себя отмечаем, что это означает вейланс беременной матери и жесткий холдер в пренатальной области). Дядька отличался вспышками гнева, паранойи и внезапными сменами настроение, что характерно для мультивейлансных личностей, которые не могут принимать свой вейланс потому что в нем слишком дискомфортно. Туда мы и отправились...
Итак, шестая неделя, мать беременна, знает об этом, но отец уговаривает ее заняться сексом и обещает все сохранить в тайне. Дядька, страдая от соматик, добросовестно проходит случай до того момента, как отец слышит шорох за дверью и догадывается, что теща в это время подглядывает за ними в замочную скважину. Звучит такая фраза: "Я тебе, блядь, сейчас глаз ключом выткну". Преклир произнес ее трагично, как Гамлет. Через час, мы конечно, вместе смеялись, но в ту секунду...
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 07.06.05 00:02. Заголовок: Re:
RedRet пишет:
цитатаЯ в приниципе стараюсь записывать только те вещи, которые кажутся ценными, хотя понимаю, эта "ценность" как раз признак наличия заряда.
Для читателя самая большая ценность (хотя он этого может и не знать даже) - заряд, который уже переработан, разряжен и превращен в эстетику - красоту. А она может дать много для понимания мира, в котором мы живём. Некоторые писатели, артисты, художники... пуляют во все стороны своими неразряженными зарядами - возбуждают публику собственным нездоровьем (шизофреническим взглядом на мир, к примеру) и становятся "гениальными". Их ценят, с ними носятся и думают, что приобщились к "великому" искусству. Бедолаги...
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 28.06.05 14:13. Заголовок: Re:
Выкладываю часть три первой главы. Там будет еще четвертая, совсем короткая. +++++++++++++++++++++++++++++++
3.
Несколько стоп-кадров спустя Павлик перемещал свое тело через тихие дворы в тополином пуху и через пустынные улицы в неспешном ритме блюз. Павлик задержался в этом городе надолго и знал каждое дерево, все потаенные тропинки и каждую выбоину в асфальте.
Родился он далеко на востоке у холодного моря. Здесь же, в городе Гэ, прошло его детство в духе Рея Брэдберри с поправкой на время и местность, затем юность в духе «Ста лет одиночества» не оставившая от Маркеса в голове ничего, кроме названия, и под «2-12-85-06» наступила его первая молодость.
Вторая молодость оказалась такой короткой, что Павлик сам удивлялся, как незаметно она перешла на третий уровень.
Взрослая жизнь смешалась в калейдоскопе напрасных надежд. Он перепробовал несколько профессий и каждой мог обеспечить себя, но ни в чем так и не получил исключительных навыков. Из этого следовал в общем-то логичный вывод, что он все время делал не то, не там и не с теми, но Павлик, как и любой «прекрасный дилетант на пути в гастроном», его начисто игнорировал. У него теплилась тайная мысль, что сочетание неких умений и опыта сложится чудесным образом в формулу творчества, в философский камень, превращающий любые слова в золото, и он вдруг вспыхнет тем самым писательским огнем, ради которого начинающие авторы двигались изнанкой жизни – через детские дома, милиционеры, кочегары и дворники. Но все-таки, Павлик был не так уж и глуп, он подмигивал этой мысли, красивой и бесконечно наивной одновременно.
Иногда к нему приходили слова и картинки из ненаписанных книг, которые при некоторой магии с его стороны могли перейти плоскость реальности и ожить уже здесь. Эти голоса книг, возможно, никогда не существовавших ранее, он какое-то время держал внутри себя, проговаривая, смакуя, словно перекатывая камешки во рту, а затем отпускал туда, откуда они пришли. Не в его праве было удерживать их. Павлик знал, что они вернутся сами в нужное время, но не жалел, если они не возвращались. Он почти никогда не записывал «посещения призраков с той стороны», как это принято у большинства писателей, не вел дневников, старался держаться подальше от всяческих записных книжек и вообще избавлялся от клочков лишней бумаги.
– Life is bigger, it's bigger than you and you are not me… – мурлыкал Павлик, приближаясь к единственному ресторану города Гэ. Не успел он подумать, почему в уме всплыл этот мотив, как уже разгадал причину.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 28.06.05 14:16. Заголовок: Re:
В тени лип скрывались от вечернего солнца архитектор, священник и режиссер. Павлик поднял брови и приблизился к троице, комбинация жизненных стилей которых была хоть и неожиданной, но вполне предсказуемой. Встреча предвещала, что пятничный вечер может пойти по другому, весьма бесшабашному сценарию. С кошмарными посиделками в театре, с задиранием полуночных девок в магазинах и внезапным утренним выездом в деревни на театральной машине с экскурсией по святым местам, в полуразрушенные церкви, где говорят, когда-то зажигали братья Васнецовы и австралийский подданный Саня Ешмеметьев c кисками...
Павлик вспомнил, как однажды отец Владимир в пылу теологической полемики вынул из кармана револьвер и ласково спросил оппонентов «ну а теперь, сукины дети, вы на чьей стороне?», и приближаясь, завопил припев: «That's me in the corner, that me in the spotlight losing my religion…»
– Вторично! – отмахнулся батюшка.
– Я бы даже сказал – гламурно, – почесал бороду режиссер.
– Злые вы… – сказал архитектор, обнял Павлика и тут же дурашливо представился:
– Толя.
Павлик пожал ему руку.
– А это наш главный режиссер театра «Парафраз» Игорек. Он хочет пива. Я бы даже сказал – готично хочет.
– Игорь, – представился Игорь. – Хочу волшебно.
– Это наш батяня-комбат, – продолжал Толя комедию знакомства много лет знакомых друг с другом людей, оборачиваясь к человеку в рясе, – запрещает мне говорить любые слова кроме буквы «ю».
Павлик пожал последнюю руку и вежливо спросил:
– А где же ваш револьвер?
– В руках господних…
– Это хорошо. Когда он в ваших руках, общение теряет несколько степеней свободы.
– Зато приобретает остроту, сын мой… Но мы не будем спорить в принципе. Человек не свободен изначально. Единственная свобода, которая есть у человека – это свобода выбора между добром и злом.
– А еще у него в храме палка висит на стене, – встрял Толя, – и перепуганный мужик без паспорта режет из дерева крест, а в кресте две орфографических ошибки.
– Молчи Овинов, – буркнул тот, – ты уже все сегодня сказал.
– Представляешь, Павлентий, я нарисовал ему проект храма. Привязал к местности. Это стоит кучу денег, а он купил меня на кусок колбасы. На маленького, толстенького «Фомича»!
Отец Владимир прищурился:
– Ты ел колбасу? Ел. Вот и молчи.
– Вот такой ты делаешь выбор между добром и злом? А мужик? Ты же отнял у него паспорт, рабовладелец!
– Прихожаночки, однако, хороши были … – молвил руководитель театра. – Но мы теряем время, уважаемые.
– У меня есть сто рублей, – признался Павлик.
Вскоре друзья сидели на лавочке, наслаждаясь холодным пивом в тени вековых лип, мимо которых Павлик ходил сначала в ясли, затем в детский сад, а потом в школу. Все светлое, что было у него, так быстро прошло, необратимо изменилось, а деревья оставались прежними. Безмолвными наблюдателями, стражами времени, затянутыми в черные латы потрескавшейся коры.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 28.06.05 14:17. Заголовок: Re:
Павлик не знал, не помнил, как и когда ожесточилось его сердце. Словно он не присутствовал при этом моменте. Где же теперь тот мальчик на вершине холма, что стоял среди травы, зажмурившись и раскинув руки, подставляя лицо северному ветру? Кто-то просто пришел и вынул кусок его души, и теперь там зияла пустота. Он вместе со всеми хохотал над живописным повествованием Толи о визите Бутусова в город Гэ к однокурсникам архитекторам, о том как куролесили напропалую. Как после концерта Славу не пустили в режимную гостиницу, потому что его пропуск отдали Толе, под завязку груженому вином. И как вахтер с каменным лицом сказал оторопевшему музыканту: «Не пущу. Бутусов только что вошел». «Но Бутусов – это я!». «Хватит. У нас уже есть один…»
История была старая, Толя рассказывал ее не в первый раз, но слушали с удовольствием. Режиссер Игорь прищурился на солнце, медленно тонущее в далеких тополях и крышах, и оживился:
– А что, Овинов, не поставить ли нам «Чемодан» по Довлатову?
– Что? Опять?!
– Да. Сделаешь декорации.
– За колбасу не буду работать… Ешьте сами.
– Кто у нас главный художник?
– Фомич у вас главный… Пусть он и рисует.
Священник вдруг пригнулся к Павлику и прошептал:
– Люблю их.
Павлик кивнул.
– Револьвер был пневматическим, ты не бойся.
– Мы так быстро разбежались... – улыбнулся Павлик. – Потом смутно помню, было слишком много водки. Кажется, стреляли по бутылкам во дворе музыкальной школы. А зачем вам револьвер?
Толя хотел было выдать что-то такое, язвительное и меткое, но все хором воскликнули:
– Молчи, Овинов!
Архитектор в ужасе прикрыл рот руками, вытаращил глаза и пообещал:
– Молчу как рыба.
Отец Владимир снова пригнулся к павликову уху:
– Я слышал – ты писатель. Пишешь сейчас что-нибудь?
Павлик, которому не нравились подобные разговоры, промолчал, но ответ читался без слов, и человек в рясе простодушно спросил:
– Почему нет, если не секрет?
– Потому что это не может заполнить пустоту, – сказал Павлик и тут же мысленно выругался вслед словам: фраза получилась слишком напыщенной. Такие перлы обычно высмеивались несколько дней подряд, а затем появлялись анекдотичные прозвища, потешные истории и приходилось оправдываться, что ты на самом деле имел ввиду. Однако в этот раз, похоже, пронесло.
– Может.
– Вы же не знаете, о какой пустоте я говорю.
– А ты заполни ее белым светом.
– Вот вы о чем …– вздохнул Павлик, – о вере… Думаю, что там, на небесах, никого не осталось. Его офис свободен, сдается в аренду, а сам он давно живет среди людей.
– Напрасно переводишь стрелки, сын мой, речь о тебе. О чем бы ты хотел написать больше всего?
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 28.06.05 14:18. Заголовок: Re:
Павлик молчал.
Он знал, как следует возразить. Нужно сказать, что вопрос не правильно поставлен, и тогда можно уйти от разговора. Хотя одновременно он понимал, что совсем избежать его не удастся. Его жизнь, сожалению, была устроена так, что не удавалось спрятаться, а вопросов возникало все больше и больше, словно кто-то настойчиво пополнял копилку заплесневелыми пятаками дедлайна. Это все равно, что любить в темноте. Или чертить слепые диалоги пьесы, где акт за актом не имеет значения. А затем явится очередная, просветленная собственным величием манда, и скажет, чтобы ты заткнулся, потому что бездарен. И нужно будет снова доказывать себе и озабоченной интеллектом вагине, танцуя с ней на песке русского языка о том, что поиск случаен, прекрасен, а вдохновение непредсказуемо. Но похотливый ее танец, сдобренный недостатком витамина «х», приносит сначала печаль, потом потерю, а затем отрицание. Манда желает, чтобы ты оставался неудачником, и тогда тебя можно будет жалеть, и рассказывать о потерянном таланте, который, кроме нее, – чуткой и образованной манды, – никто не оценит.
– Нет, я не могу это слушать, увольте меня… Терпеть не могу, когда Павлентий читает стихи, – обьяснил Толя и прикрыл уши ладонями.
– Ну почему же… – хмыкнул режиссер. – Про манду получилось вполне правдоподобно. Жизненно. А… причем тут стихи? Вроде бы пока никаких не было?
– Сейчас начнется. А я ничего не слышу, только вижу. Я рыба!
Отец Владимир коснулся павликова плеча:
– Я видел эту рецензию. Она тебя расстраивает?
– Она меня не расстраивает, – сказал Павлик и покосился на Толю. – Она меня попросту убивает. Я и так почти мертв, а учитывая, что писать – это умирать и этот нож в спину... Жизнь моя превращается в свободное падение.
Кажется мне, что умираю. Душа отлетает, и я без нее Вполне существую и даже равняюсь, На мысли житейские. И допускаю, Что пароходом домой не уеду. И пред ошейником я не склоняюсь Хоть трудно собакою быть непреклонной. Я скольжу по равнине наклонной, По белой равнине, уставшей от бега.
– Хватит, Павлентий! Пощади, это невыносимо слушать плохие стихи, – воскликнул Толя и вскочил. – Ну что за вечер? Уйду я от вас!
Павлик покорно остановился. Толя оказался прав, это и впрямь были никудышные стихи, теперь он увидел совершенно ясно. И хуже всего в них было то, что они обозначали претензию на одаренность, а ее не существовало. Зря он надеялся. И ощущение абсолютного поражения вдруг накрыло его волной ужаса, а вместе с этим пришло кристально чистое восприятие и осознание своего литературного бесплодия, захлестывая Павлика невыносимым страданием.
Он больше ничего не видел, кроме этого сломанного механизма наподобие музыкальной шкатулки с секретом, которая висела в пустоте. Если бы у него были слезы, он бы заплакал, настолько грустно было смотреть на эту дивную игрушку и знать, что она никогда не заиграет снова.
Павлик поднялся и скомкано попрощался. Он не слышал ни слов утешения, даже если они и прозвучали, ни слов прощания. Душевная мука переполняла его. Он прошел по инерции до перекрестка и обернулся.
Троица голосовала равнодушным машинам с тротуара, а Толя кричал проходящим мимо дамам бальзаковского клише:
– Девчонки! Мы с вами или вы с нами? Мы хотим пиввва, а еще лучше водки! И у нас ужасно болят соски!
Павлик услышал, как отец Владимир пробасил:
– Говори только за себя, Овинов…
И через силу улыбнулся.
Он любил своих друзей. В его страдании не было их вины. Павлик помахал друзьям рукой, и они замахали в ответ, и Павлик заметил что-то очень странное.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 17.10.05 22:34. Заголовок: Re:
...растирая порошки для тети Маруси, Лазарь Борисович издавал множество скрипов и говорил:
- Греческий мудрец Сократ был отравлен цикутой, Так! А этой цикуты здесь, на болоте около мельницы, целый лес. Предупреждаю - белые зонтичные цветы. Яд в корнях. Так! Но, между прочим, в маленьких дозах этот яд полезен. Я думаю, что каждому человеку следует иногда подсыпать в пищу маленькую порцию яда, чтобы его пробрало как следует и он пришел в себя.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 18.10.05 01:57. Заголовок: Re:
Bezduka пишет:
цитата...растирая порошки для тети Маруси, Лазарь Борисович издавал множество скрипов и говорил:
- Греческий мудрец Сократ был отравлен цикутой, Так! А этой цикуты здесь, на болоте около мельницы, целый лес. Предупреждаю - белые зонтичные цветы. Яд в корнях. Так! Но, между прочим, в маленьких дозах этот яд полезен. Я думаю, что каждому человеку следует иногда подсыпать в пищу маленькую порцию яда, чтобы его пробрало как следует и он пришел в себя.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 20.10.05 07:08. Заголовок: Re:
RedRet пишет:
цитатаЭто называется листинг.
++++++++++++++++++++++++++++++++++ ДЕДЕКС:
(DED, DesrvED action) "Задействие" дед - это проступок (оверт), для которого у человека не было мотиватора.
Дедекс: - это объяснение человека, почему проступок был “заслужен” теми, против кого он был совершен, т. е. он наказывает, увечит или калечит что-то такое, что не похоже на то, что когда-либо причиняло ему вред. Теперь он должен оправдать этот инцидент. Он воспользуется тем, что с ним не случилось. Он провозглашает, что объект, которому он причинил вред действительно Заслужил этого Действия (DEserveD it), - отсюда и слово "ded" - это сарказм). Дед-дедекс - это последовательность “проступок - мотиватор”, идущая наоборот.
Например, Билл бьет Джо, а затем Джо бьет Билла. Хотя это шло в таком порядке, Билл рассуждает, что Джо, скорее всего, ударил его первым, и придумывает нечто, что Джо якобы сделал ему, чтобы мотивировать свое битье Джо. Это Дед-дедекс. Это поддельная последовательность “проступок - мотиватор”.
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 20.10.05 18:58. Заголовок: Re:
Стесняешься объясняться на русском разговорном? Это было заметно при прочтении жизнеописания Павлика. Может, тебе продолжить роман в терминах саентологов? В качестве эксперимента. Хоть свободно будешь себя чувствовать .
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 3
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
